Проснись. Листья опадают.

Багряно-бурым пологом скоро они укроют холодную землю, спрячут, согреют и расплавят жёлто-красными всполохами иней.

Проснись.

Корабли выходят из гавани, смотри, вереницей тянутся к горизонту, словно жемчужины скользят ровно по невидимой нити, тают в невыносимой белизне и пропадают.

Проснись.

Всполох грозы, острее твоего меча, рассечёт надвое каплю на покрытых изморозью камнях - она скатилась с моей щеки. Это вода.

Проснись.

На промёзшую землю в саду ночью с глухим стуком упало яблоко, холод уже пробрался в него, до самой сердцевины с косточками, семметрично заствшими, словно узоры на розетке в часовне у холма.

Проснись.

В темноте стяги на башне тихо трепетали, загадочно перешёптывались и словно ласкали воздух. Дышали? Пели?

Проснись.

Первые лучи солнца, на самом деле, такие же холодные, как и застывшая чёрная вода в колодце, вдруг замерли в арке. Нерешительные.

Проснись.

Слова растворяются в колючем воздухе, исчезают, словно так и не высказанные. В камине по поленьях смола стекает горячими слезами.

Проснись.

На лесном озере по воде расходятся круги - с ветки упал на ровную гладь ссохшийся лист платана, и по густо-синему зеркалу побежала рябь, небо затрепетало, покрылось лёгкой дрожью и на мгновенье смешалось, а круги расходились всё шире и дальше. Облака замерли снова.

Проснись.

Сухая шервая трава в лугах оставляет на босых ступнях царапины, когда я бегу, и ветер даже как будто отстаёт, дышит в ухо и что-то яростно нашёптывает. Туман стелется по земле, путается под ногами, не пускает, хватая мокрыми цепкими путами.

Проснись.

Земля замёрзла, и теперь не просто выкопать старой лопатой кусок дёрна - глухо бьётся о каменно-твёрдую почву заступ, гулко стучит, откалывая мелкие бурые затвердевшие комья.

Проснись.

Перед образом неподвижно застыл огонёк свечи, не трепещет, не дёргается - лишь ровно пламенеет, отбрасывая на лик тусклый свет. Слабый. Уязвимый.

Проснись.

Закат розово-лазурной краской посыпал небосклон, обвёл контуры облаков золотыми нитями, дохнул алыми всполохами и вдруг погас, подкинув вверх на прощанье здвёзды.

Проснись.

Сквозь паутину больше не видно солнца, и капли ночной росы уже не переливаются в его лучах словно изумруды в косах. Теперь они - слёзы.

Проснись.

Шорох шагов впитывает в себя густой болотный мох, от него веет клюквой и дурманом багульника, хрустит оленья травка, колышутся папоротники, которые я раздвигаю руками.

Открой глаза.

Шёпотом, словно неслышным шелестом ветвей...

Посмотри.

... от несуществующего ветра:

Присмотрись.